Решаем вместе
Не убран мусор, яма на дороге, не горит фонарь? Столкнулись с проблемой — сообщите о ней!

Шквиря Иван Васильевич: родился в 1911 году на Украине. После окончания школы закончил фельдшерско-акушерский техникум. На срочной службе был фельдшером. Затем служил в Ленинграде заместителем начальника медсанчасти, а позже его направили учиться в Военно-медицинскую академию.
Спустя много лет после окончания войны были найдены его записи, которые касались периода защиты Севастополя.
«…нам были вручены дипломы об окончании академии. Мы уезжали врачами на Черноморский флот. Скорый поезд всё дальше и дальше увозил нас от Ленинграда на юг, на берег Чёрного моря. Некоторые ребята высказали мнение, что мы, наверное, опоздаем, и что без нас окончатся военные действия, не представляя в тот момент как продолжительно будут тянуться дни войны, какая она будет кровопролитная и сколько она унесёт человеческих жизней. И что некоторые из нас не доживут до дня Победы»…
«В сентябре месяце 1941 года зенитная артиллерия сбила над городом первый немецкий самолёт. Он упал в районе железнодорожного вокзала, лётчик остался жив и его поместили в Главный военно-морской госпиталь, где мы, медики, в том числе и я, впервые увидели живого фашиста – рыжего здорового «детину».
В то время у нас не было чувства ненависти или мести к противнику. Лётчика поместили в отдельную палату, отлично кормили и хорошо лечили.
Часто на базе Главного госпиталя проводились специальные занятия (больше по хирургии) с врачами частей. В госпитале в то время служили наши однокурсники – муж и жена Гороховы.

В конце октября 1941 года пришёл приказ отобрать добровольцев для обороны столицы нашей родины Москвы. Желающих отправиться на фронт на защиту Москвы было много; отобрали наилучших добровольцев, которых очень трогательно проводили. Позже стало известно, что из добровольцев были сформированы части морской пехоты…

… 30 октября 1941 года в 16 часов вступила в бой с вражеской техникой и пехотой противника береговая батарея ЧФ под командованием тов. Заики. С открытием огня этой батареей, по существу, началась оборона Севастополя. Враг понёс первые потери. 5 ноября я прибыл с двумя матросами в гарнизонную поликлинику для консультаций. В это время она помещалась в санатории им. Сталина у Графской пристани. Оставив своих краснофлотцев в поликлинике, я поехал на санитарный склад в Комсомольскую балку получить медикаменты.

Вскоре услышал рёв немецких самолётов, которые один за другим сбросили бомбы в районе Южной бухты, где в тот момент стояли наши боевые корабли.
По прибытии к Графской пристани я увидел, что часть здания поликлиники разрушена, на площади валяются обломки, лежат люди. Часть из них были убиты и несколько ранены. Мы быстро вместе с шофером подобрали двух раненых: одного с нашивками старшего политрука и одну женщину, погрузили их в нашу машину и быстро помчались в городскую больницу, где размещался военный госпиталь. По дороге старший политрук скончался, женщину сдал в приёмный покой живой. Вернулся в поликлинику за своими краснофлотцами, а они оба оказались убитыми; среди убитых оказалось несколько медицинских работников и среди них один наш однокурсник (фамилию забыл).

У самой Графской пристани находилась разбитая повозка, пара лошадей лежала с большими рваными ранами живота. Как потом выяснилось, крейсер «Червона Украина» сильно пострадал при налёте, и вышел из строя совсем.

Через несколько дней стало известно, что на траверзе города Ялта немецким торпедоносцем был торпедирован корабль «Армения», на борту которого находилось около пяти тысяч человек, в том числе медперсонал воинских частей и госпиталей – главного госпиталя Севастополя и других. Спасти удалось только три человека. Среди погибших были врач главного госпиталя тов. Надтока Н.Т., Карпов, братья Михейкины, наши однокурсники Петруха, Шмидт, Горохова»…

«Первое «боевое крещение» по оказанию медицинской помощи раненым я получил в сентябре 1941 года, когда недалеко от Балаклавской бухты на вражеских минах подорвался эсминец «Совершенный». Он проходил заводские испытания и на его борту находились, кроме экипажа, работники судоремонтного завода. Помещения и здания санитарной части артдивизиона, где я служил, находились на берегу Балаклавской бухты, у самого выхода в открытое море.

Неожиданно позвонили из штаба и предупредили, чтобы личный состав санитарной части дивизиона был готов к приёму и оказанию медицинской помощи раненым, которых торпедные катера будут доставлять с эсминца. Я тут же связался по телефону с Лепетовым В., моим однокурсником, который служил в бригаде торпедных катеров не далеко от нашей санчасти, просил прибыть ко мне на помощь».

«Вскоре начали поступать раненые и пострадавшие. Некоторые из них имели ранения, получили тяжёлые ушибы, но много было и обожжённых; начали оказывать медицинскую помощь, но в суматохе было сложно разобраться, кто ранен тяжело, а кто легко. Многие стонали, кричали. Особенно обожжённые, большая часть была доставлена в лазарет.

Видя, что катера продолжают подвозить пострадавших, я принял решение перебазироваться для оказания помощи в здание Балаклавской больницы с расчётом использовать её персонал. В течение некоторого времени было принято в больницу и эвакуировано из санчасти 103 человека раненых и пострадавших. Медперсонал работал по оказанию помощи примерно с 15 часов до 1 часа ночи. В 1 час закончили обработку последней пострадавшей. Из 103 человек 45% были с различными ожогами, несколько человек с переломами конечностей, переломом и травмами позвоночника, и т.д. Из общего числа пострадавших на эсминце умер только одни человек – по поводу перелома основания черепа. Через несколько дней все раненые были эвакуированы в госпиталь Черноморского флота».

Подготовлено по материалам сайта: https://www.proza.ru/2015/12/20/1970